Вы меня, покойнички, не бойтесь...

(русский триллер)
#3

А Неру очнулся и увидел перед самым лицом белеющий череп с кривой щербатой ухмылкой.

– Бля! Опять!.. – сказал он и швырнул череп наверх из ямы. Услышал сверху испуганный вскрик.

– Во! – сказал он. – Зашиб кого-то, – и полез наверх.

На краю ямы стоял Чиф с выпученными глазами и криво разинутым ртом. Неру сразу же заметил горлышко бутылки, торчащее у Чифа из кармана. Он вытащил бутылку и сделал несколько жадных глотков. Потом похлопал Чифа по плечу:

– Ты чего это, Чиф, такой молчаливый?

– Неру! – наконец смог сказать Чиф. – Ты живой?!

– Почти. Только ботинок куда-то подевался, – сказал Неру, посмотрев на свою босую ногу. – Ты не видел?

– Неру! Неру! Как хорошо, что ты живой! – возбужденно заговорил Чиф. – А то мы не знали что и делать. Хоронить... Или чё...

– Как это? – поперхнулся Неру.

– Ну вот... У тебя же нигде ничего не билось... Сердце. И мы тебя того... – сказал Чиф и показал на яму.

– Так вы меня в яму бросили?! – спросил Неру.

– Ну. Мы же не знали... Это.

– Козлы! – сказал Неру, вытирая губы.

– Ну ладно тебе, все же хорошо. Кончилось.

– Что хорошо?! Подонки! – сказал Неру и пнул Чифа по ноге.

– Ой! Ну ты чё?! Больно же!

– Больно тебе, гондон?! А живого человека в яму бросать не больно?!. – и он снова пнул Чифа по ноге: – Скотина!

От удара Чиф потерял равновесие, взмахнул руками и беззвучно рухнул в ямину. Неру допил вино, бросил пустую бутылку в яму, плюнул туда же и пошел искать ботинок.

Над развалинами монастыря на некоторое время воцарило дивное спокойствие. Чиф тихонько сидел в яме, Неру искал ботинок, Юра, окровавленный, лежал в сторожке, рядом с ним тихонько всхлипывала Алина и рядом же спокойненько спала Юля.

Чиф напряженно о чем-то думал, шевелил губами, загибал пальцы. Потом как будто что-то решил, полез в карман за бутылкой и обнаружил ее полное отсутствие. Покивал сам себе и полез наверх из ямы. Наверху огляделся и зашагал к сторожке. В сторожке на спине, раскинув руки, лежал Юра. Лежал и не двигался. А рядом всхлипывала Алина.

– Что такое, Аля? – рассеяно спросил Чиф, доставая из рюкзака бутылку.

Алина только хныкала и мотала головой. Чиф срезал пробку и хлебнул вина. Потом посмотрел на Юру, опустился перед ним на колени и приложил ухо к груди. Поднял голову:

– Аля, ну что случилось-то?

– Он меня хотел... вместе с Неру!.. – заголосила Алина.

– А-а... Ну да. И что?

– Я испугалась... У меня был кирпич...

Чиф сел на землю спиной к стене и почесал голову:

– Ну дела. Ты так у нас всех мужиков перемолотишь... Тем более, что я один остался.

– Но он же меня хотел... вместе с Неру! – снова заголосила Алина.

– Да ладно, – сказал Чиф. – Я ж понимаю.

Он налил себе полную кружку вина, посмотрел на Алину, спросил у нее:

– Может выпьешь? Враз полегчает.

Алина отрицательно замотала головой.

– Так, – сказал Чиф, выпив. – Что делать-то будем?

Алина заплакала.

– Постой, не реви. Надо подумать.

Чиф стал ходить туда-сюда и как бы думать. Алина смотрела на него с надеждой.

– Ну так, – сказал он и споткнулся о Юрину ногу. – Надо его вытащить отсюда – мешает.

Он взялся за ногу и потянул.

– Тяжело. Помоги-ка.

Алина кивнула, поспешно вылезла из спальника и взялась за другую Юрину ногу.

– Поехали?

Они вытащили Юру из сторожки и вернулись.

– Так. Во-первых, ему уже ничем не поможешь. Ничем. Пусть мертвые помогают сами себе. А нам надо жить дальше. Правильно?

Алина с готовностью кивнула.

– Мы его сейчас того... спрячем. В смысле – похороним. Похороним... И... И... Черт его знает, что потом еще делать! Потом что-нибудь решим. Ладно?

Алина снова кивнула. Чиф тоже кивнул и налил себе кружку вина. Выпил и сказал:

– Ну что ты? Собирайся. Потащим. Да оденься, а то вид у тебя...

Алина была в длинной футболке и всё. Она опять кивнула, быстро натянула штаны и встала рядом с Чифом, ожидая приказаний. Чиф сказал, что нужно присесть на дорожку – они сели. Чиф налил себе полную кружку вина, поднес ее ко рту, раскрыл рот, собираясь выпить...


Ботинок Неру не нашел. Он наткнулся на человека, который сидел на двух кирпичах перед ящиком. На ящике – бутылка водки – почти пустая, стакан и два яблока. Голова человека была низко опущена.

– Эй, мужик, ты чё здесь делаешь? – от неожиданности спросил Неру.

Человек медленно поднял голову, посмотрел на Неру и сказал:

– От меня жена ушла, – и снова опустил голову.

– Э-э... подумаешь беда, – сказал Неру, присаживаясь рядом. – Хуже будет когда она вернется.

Человек кажется не одобрил легкомысленного тона Неру. Он поднял голову и сказал:

– Знаешь, как я ее любил? – потряс в воздухе сжатым кулаком: – Вот так!

– Ну что поделаешь, – сказал Неру, сбавив тон, – перетерпится да и забудется. Бабы они знаешь какие?..

Человек поднял голову, посмотрел ему в глаза со значением и снова голову опустил.

– Ну... конечно... – стушевался Неру.

– Извини, братишка. Что это я в самом деле... Лезу с дурацкостями всякими... Беда – она и есть беда.

Он замолчал, посидел тихо, опустив голову. Увидел, что человек бос. Тогда Неру расшнуровал и снял свой ботинок, приподнял босую ногу человека (тот не обратил на Неровы манипуляции никакого внимания). Неру надел ему на ногу ботинок и зашнуровал.

– Это тебе. От меня. В знак этого... Вот... Ну ладно, я пошел.

Неру в печальной задумчивости брел по развалинам в одних дырявых носках и вдруг увидел свой ботинок. Он долго на него смотрел сверху вниз, потом обул, топнул по земле обутой ногой и посмотрел на другую теперь босую ногу. Пошевелил торчащим из прорехи пальцем, вздохнул и пошел к сторожке.

Недалеко от порога он наступил на тело. Это был распростертый на земле Юра.

– Надо же было так ужраться, – тихо сказал Неру. – Алконавты!

Он посмотрел на дверь, присел возле Юры, быстро снял с него ботинок и обулся в него. Ботинок был великоват. Неру, крадучись, зашел за угол сторожки и приблизился к окну.


Чиф собирался выпить, когда в дверях появился Юра – с засохшими струйками крови на лице, ошалелыми мигающими глазами и в одном ботинке. Немая сцена продолжалась несколько секунд. Потом Чиф закрыл открытый для вина рот, осторожно отставил кружку и спросил:

– Ты кто?

– А ты кто? – спросил Юра.

– Я Чиф.

– А я – Юрец.

– Тогда заходи, – сказал Чиф и подал ему свою полную кружку.

Юра выпил, крякнул и спросил:

– Как вообще дела?

Чиф пожал плечами. Алина сидела неподвижно, прикрыв ладонью разинутый рот. Чиф заметил это и сказал:

– Рот уже можно закрыть.

Потом посмотрел на Юру и спросил:

– У тебя как, все в порядке?

– Да вроде, – сказал Юра и поморщился. – Только башка болит. Как будто... – он посмотрел на Чифа. – Мы не дрались случайно?

– Нет, – сказал Чиф. – А с мозгами как? Порядок? Ты там будущее свое... прошлое... помнишь? Фамилию свою помнишь?

Юра кивнул и сказал:

– Потапов. А что?

– Ничего, – сказал Чиф, опустив глаза.

– Слушай! – вздрогнул Юра. – Мы же Неру того... Мы же его в яму бросили!

Алина сразу захныкала, а Чиф налил себе кружку вина и выпил.

– Чиф! Ты разве не помнишь?

Чиф молчал.

– Аля! Ты же его кирпичом! Помнишь? Треснула...

Алина зарыдала.

– Аля! Перестань, – строго сказал Юра. – Всё. Что случилось, то случилось. Обратно ничего не изменишь. Если тебя посадят, никому от этого лучше не станет. А Неру мы закопали. Мы же все его любили... но что поделаешь... Всё!.. Не реви! Он умер. Всё.

– Ни хрена! – сказал вдруг Чиф. – Он жив!

– Как это? – не понял Юра. – В смысле – в наших сердцах?

– В хуях! Он вообще живой! Ты же вон тоже опять живой. Так и он живой опять тоже.

Юра молча налил полную кружку вина и подал Чифу.

– Ну вот, – продолжил он, обращаясь к Алине, – если вдруг возникнут вопросы... Да перестань ты хныкать!.. Если будут вопросы – скажем так: он с нами разматерился и остался в этих... как их там?.. ну, в Больших этих Говнюках... чтобы вечером ехать в Бариново на автобусе... Сачконул короче.

– В каких Говнюках?

– Ну в этой деревне, откуда мы сегодня вышли!

– А-а.

– Ты поняла?

Алина кивала, как китайский болванчик.

Чиф цыкнул зубом и сказал, что нас могли видеть как мы все вместе уходили.

– Да. Черт! Правильно, – согласился Юра. – Тогда значит так: мы... он пошел с нами, но потом почти сразу же вернулся. И мы его больше не видели. Он сначала пошел, потом начал выпендриваться, что лучше поехать на автобусе, ну и так далее. Ну ты помнишь, как все это почти на самом деле было?! Вот так и нужно говорить!

Алина кивнула.

– Ну вот, а Чифу Неров выпендреж особенно не понравился...

– Это почему это? – возмущенно спросил Чиф.

– Потому что ты руководитель.

– А. Ну да.

– Ну вот. И Чиф своей властью отправил его обратно. В эти... блин...

– Протасово.

– Ну да. Короче, мы с ним поссорились. Но не сильно. Он просто ушел. И мы больше ничего про него не слышали, не знаем, что он умер там или еще что с ним случилось... Ничего не знаем!

– Он жив! – снова сказал Чиф и странно как-то закивал головой.

Юра снова забрал у него пустую кружку, налил до краев вина и сунул в руки.

– Аля, ты поняла?

Чиф начал пить вино, сжимая кружку двумя руками.

– Я поняла. Только... А если найдут... труп? – робко спросила Алина.

– Так. Молодец, хороший вопрос... – сказал Юра.

В это время Чиф вытаращил глаза и забулькал вином, словно хотел что-то сказать, но кружку ото рта оторвать забыл.

Юра и Алина посмотрели на него. Он допил вино, еще больше расширил глаза и, мыча, показал на окно. В окне маячила физиономия Неру, который со свирепым любопытством наблюдал за происходящим в сторожке. Из носа по подбородку у него расходились две засохшие струйки крови, а на переносице был синяк. Алина предобморочно ойкнула.

Неру потусторонне улыбнулся и спросил:

– Что, бляди, не ждали?!

Он влез на подоконник, грозно шевельнул бровями и спрыгнул вовнутрь.

– Ну что, рецидивисты-криминалисты? Будем запираться или будем признаваться? А?! Или будем горбатого лепить?

Чиф и Юра смотрели на него молча, а Алина начала чуть истерично прихохатывать, тихо приговаривая: – Неру... Неру...

– Налей, Юрец, винца, – сказал Неру, – а то слиплось все внутри вплоть до самого ануса.

Юра откупорил бутылку и налил три полные кружки вина.

Выпили. Неру вытер губы и сказал:

– Эх! Хорошо. Ну что, кровопивцы?! Убили, значит, Неру, закопали и теперь рассуждаете, как бы от правосудия отвертеться? Да?! Отвечать!! – истерично взвизгнул он.

– Неру! Это ты, что ли? – сказал Чиф.

– Нет, понимаешь, мы же думали, что ты того... коники двинул, – начал объяснять Юра. – Это же случайно получилось. Даже как бы самооборона...

– Неру, миленький... – простонала Алина.

– Неру-миленький на кладбище во сырой земле! – сказал Неру грозно. – А я ваша совесть, блядь, пришла!..

– Не ругайся... при даме, – сказал Юра.

– О! О! Моветон! А ты у нас комильфо, в натуре! Да?! – сказал Неру и высморкался, придавив смежную ноздрю грязным пальцем. Сопля была черна от крови.

– Неру! Это ты, что ли? – сказал Чиф.

– Ты тоже, кстати, чуть в могилу не угодил, – сказал Неру, обращаясь к Юре.

Юра посмотрел на него непонимающе:

– Ладно, Неру. Ты прав, что мы не правы. Но мы же не специально, мы же думали, что ты умер. У тебя ж сердце не билось. И что прикажешь тебя – консервировать, что ли? Или в мавзолей сдать на хранение?..

– Не билось, бляха!.. – сказал Неру. – Слушать надо было!..

– Ну, ошибочка, – сказал Юра. – Давай лучше выпьем и забудем...

Выпили, и Неру, прищуривая зрение и выпячивая челюсть, сказал:

– Забудем, говоришь?! Ни хрена себе!! Забудем! Убили, закопали и все?! И забыли! Так?! Так вот ни фига! Я вам это еще припомню! Смертоубийство. Я к вам в кошмарах буду приходить!!.. Поплачете еще у меня!.. Да я вас!.. Я вам!.. – потом он сел на землю и уже другим тоном сказал: – Жрать вообще-то охота.

– Кашу съели уже, – сказал Чиф.

– Давай тушенку откроем.

– Последняя банка.

– Ну и что. Ночевка тоже последняя.

– А в поезде что жрать будем? – спросил Чиф, доставая банку.

– И последняя бутылка, – добавил Юра, вынимая бутылку из рюкзака.

Чиф лихим поворотом ножа открыл тушенку. Взяли ложки в засохшей каше. Алина отказалась от еды, залезла в спальник.

– Сволочи! – приговаривал Неру, чавкая тушенкой.

Остальные жевали молча и виновато.

Когда поели, разлеглись кто где сидел.

– Да-а-а... – сказал Неру сыто.

– Могло быть и хуже, – сказал Юра.

А Чиф молча откупорил последнюю бутылку вина.

– Ну ничего-ничего, нам бы только первых петухов дождаться, – сказал Неру, цыкнув зубом.

– Нет, больше никуда не пойдем, – сказал Чиф. – Ни за дровами, ни за кем... чем.

– Но вы все-таки сволочи, – сказал Неру добродушно. – Живого человека!..

– Мы же повинились уже. Раскаялись, – сказал Юра.

– Ага. Только этого мало. Вы еще от Самого за все эти безобразия пиздюлей получите.

– Ты как будто ментовский сынок нас своим папашкой пугаешь, – сказал Юра. – Дескать, будете обзываться – папка вас из пистолета убьет и в тюрьму посадит.

– А что, и посадит, – согласился Неру. – Может я вот, будучи зверски убит кирпичом, и попал к Нему на аудиенцию. Лично!

– Брехня-а, – сказал Чиф.

– Нет-нет, – сказал Юра, – интересно же, пусть расскажет, что там с ним было.

– Ну пусть расскажет, – сказал Чиф.

– А было там пыльно и темно. И безвидно, – начал Неру замогильным голосом. – Как в яме.

– Потому что это и была яма, – вставил Чиф.

– Ага. Были там во множестве черепа и кости невинно убиенных и невинно умерших своей смертью людей.

– И невинно умерших чужой смертью, – в тоне добавил Чиф.

– Не перебивай.

– Извини.

– Ну вот. И мы – жестоко и зверски убитые...

– Кирпичом! – подсказал Юра.

– Нет, не только. Мы лежали...

– И пахли! – подсказал Чиф.

– Всё, не буду рассказывать! Вы перебиваете.

– Мы больше не будем. Честно. Рассказывай.

– Так ты только трупом был? – спросил Юра. – А в раю?

– Да! – с апломбом сказал Неру. – Я попал именно в рай!

– Ты?! Ни за что не поверю, – сказал Чиф. – Ты же прелюбодей. Ты же Альку пытался того...

– Он был наказан за это еще в земной жизни, – пояснил Юра. – Ударом кирпича в промежность глаз.

– А-а.

– Слушайте! Если вы будете перебивать, я вам ничего не расскажу!

– Всё-всё.

– Так вот. В раю хорошо. Пива, вина – неизреченное количество!

– Ух ты! Хорошо-о!

– Но это не главное. Ангелочки летают... порхают... Из попок у них розы торчат... Девы в белых одеждах...

– А у них что откуда торчало? – спросил Чиф.

– Хам! Молчать!.. Да. Девы. Но все это обман, потому как полная бестелесность. Трахаться совершенно невозможно.

– Молодец! – сказал Чиф. – Мы отвергаем любые компромиссы! Молодец. Ты заслужил последнюю кружку вина.

Неру по-белогвардейски мотнул головой, выпил вино и продолжил:

– Потом ко мне подошел бог – такой любезный молодой человек. По-моему он голубой. Или может просто андрогин. Посмотрел реестр моих грехов и... – в этом месте Неру сделал ораторскую паузу.

– Что?!

– ...Кэ-эк долбанет меня по яйцам!

– Именно по яйцам? – поинтересовался Юра.

– Сам бог?! – восхитился Чиф. – Повезло тебе. Это ж то же самое, что... Ленину руку пожать!.. А дальше?!

– Потом... за щечку так потрепал: – Ух! – говорит, – карапуз!

– Ну?

– Всё. Потом меня полностью амнистировали, кастрировали и отпустили пастись на райские луга.

– Кастрировали – это правильно, – сказал Юра.

– И всё? – спросил Чиф.

– Все.

– Не интересно. Давай кружку обратно.

– Поздно. Выпил уже.

Алина в спальнике тяжело вздохнула и заворочалась.

– Спи, Аля, – сказал Чиф, – у нас тут суровые мужские разговоры.

– Да, я слышу какие суровые.

Парни загыгыкали.


Лежали молча. Юра шевелил пальцами на босой ноге и наблюдал за этим движением. Чиф катал по земле пустую бутылку. Неру лежал просто так. Небо на востоке начало чуть заметно сереть. Было тихо и сонно. Откуда-то издалека донесся слабый петушиный крик.

– О! – сказал Чиф.

И снова лежали молча.

Вдруг Юра выпучил глаза и прокричал сдавленным шепотом:

– Стоп!!

Чиф и Неру вытянули шеи:

– Что?!

– Я знаю где есть еще одна бутылка!

Чиф и Неру напряженно соображали.

– В луже! – восторженно вскрикнул Чиф.

– Точно!

Они вскочили и пошли-побежали, прихрамывая, приплясывая, покрикивая, прихлопывая себя по различным поверхностям своих тел.

Алина подняла голову, посмотрела им вслед, вздохнула и повернулась на другой бок.


Проснулись когда солнце уже поднялось. Рвали рты зевками, терли кулаками глаза. Выглядели чудовищно. В крови, в синяках, в царапинах, в грязи – посреди распотрошенных рюкзаков, пустых бутылок, перевернутой посуды. У Чифа через всю щеку отпечаталась молния спальника и замок на виске.

– Тебя можно расстегнуть, – по-похмельному хрипло сказал Неру.

И поднялась Юля. Спальник упал к ее босым ногам. Она засмеялась и сладко-сладко-сладко потянулась. Утренний луч пропитывал золотом и просвечивал насквозь не только волосы, майку, но, казалось, и все ее тело. Все посмотрели на нее с немым восторгом, как дети на слона. Даже Алина.

– Ой, ребята, мне всю ночь такая чушь снилась, – сказала Юля, улыбаясь и не раскрывая глаз. – Просто невероятная чушь. Сейчас умоюсь и приду расскажу.

Она шагнула из спальника, прихватила полотенце. И пошла по траве как по воде. По траве как по воде. И шаги ее были легки. Шаги ее были легки.


После минуты молчания Неру сказал:

– Ну это!.. Юлька!..

Все молча с ним согласились. И замерли, прислушиваясь к звукам снаружи – к ее неслышным шагам. Но вдруг раздался крик, и в сторожку вбежала Юля, перепуганная насмерть. Она заплакала:

– Там человек... висит...

Все столпились у двери, словно боясь переступить порог, и щурились в указанном Юлей направлении.

– А-а... – сказал Чиф, – от него жена ушла. А мы ему бутылку не оставили...

– Вот беда, – сказал Неру. – Взял и удавился.

– А чего это на нем один ботинок? – спросил Чиф.

– Это мой, – сказал Юра и шагнул за дверь.

А Неру тихо сказал: – Вообще-то это мой...

Юра шел к человеку прямиком через развалины. Тот висел в своем закутке над ящиком с пустой бутылкой и двумя зелеными яблоками. Косая тень от стены резала его лицо по диагонали. Юра подошел и встал строго. Словно исполняя какой-то ритуал. И опустил голову. Остальные наблюдали за ним из сторожки.

Юра вздохнул, присел, расшнуровал свой ботинок, снял его с себя и надел на покойника. И зашнуровал. И еще долго стоял рядом.

Так же строго стояли остальные в дверях сторожки.

А человек чуть покачивался на своей веревке.



Предыдущая Содержание
Home Page
Следующая